Восемь. Крутись! Режь! Кромсай! (5. Timbersaw)

Молодой хвойный лес, простирающийся на десятки километров, выглядел подобно барьеру. Поле битвы, находящееся за ним было «отрезано» от остального мира стеной настырных колючих иголок. Любой смельчак, попытавшийся пробиться сквозь хвойный барьер, непременно «завязал», исцарапанный, истощенный и разбитый. А застрять в таком большом лесу, наполненном различными существами – самоубийство. Именно поэтому сюда не ступала ни одна нога опытного воина. Но, как говорится, мир не без дураков. И если каким-то образом кому удастся пройти в самую глушь леса, то он увидит одинокий дом, стоящий на небольшом очищенном от деревьев квадрате. Вы спросите – это дом ведьмы? Нет. Это брошенный дом? Снова нет. Это дом лесника? И, как ни странно, вновь нет. Это особенный дом – из него никто никогда не выходил, но жизнь в нем кипит пуще обычных хижин. Он живой…

---

Этот дом молчалив. В смертельном лесу, сплошь и рядом состоящем из смертельно острых веток, посетителей не было уже несколько лет. А если разговаривать не с кем, то и рот открывать совсем не обязательно. Впрочем, нечасто этот дом открывает и свои глаза, вернее, свой единственный глаз. Веко, прикрытое деревянными досками, не пропускающими свет, поднимается изредка, несколько раз в неделю, чтобы принять от самодельного дроида ценный груз: еду, воду, бесконечный поток досок, веток, пней, пил, резаков… перечислять объекты таких бартеров можно бесконечно. Если вы словите момент, и посмотрите в глаз этого «циклопа», то не увидите ничего, кроме тьмы. Света внутри дома не было уже несколько сотен недель. Внутренний мир закрыт от посторонних глаз точно так же, как и душа любого существа. Но там есть на что посмотреть… Если внешне дом молчалив и недвижим, то внутри его жизнь кипит. В душе сам с собой он сутками напролет шепчется звуками столярных инструментов, пререкается скрежетом различных пил и непринужденно «болтает» характерными звуками чавканья. Кто-то логично подумает – внутри, наверняка, живет некое существо. Но какое создание сможет работать сутками напролет? Уже много лет душа дома не знает покоя, и редкие пятиминутные перерывы едва ли можно считать возможностью для сна. Впрочем, внутри и правда что-то есть… Дом имеет свой внутренний мир, о котором знает всё. Он может предсказать, что будет чувствовать сейчас, рано утром, поздно вечером – он знает все о своей душе. Но кое-что неподвластно его ощущениям и мыслям. Это подсознание. Оно хаотично, беспорядочно, постоянно в движении. То оно сидит в самом сердце дома, то оно забивается в разные уголки души. То оно кричит, бесится, пилит, режет!.. то оно успокаивается, замолкает, задумывается… Именно из-за этого второго Я дом не мог с полной уверенностью смотреть в завтрашний день. С естественным страхом и вдохновенным интересом он гадал: будет ли новое утро каким-то другим, не таким как прежде? Впрочем, он уже чувствовал ответ. Многие годы дом провел в некой гармонии с подсознанием. Они были разные, но понимали друг друга и не хотели ничего менять. Но теперь за душой этого удивительного творения было какое-то волнение, предвкушение чего-то глобального, грандиозного…

---

Эта ночь была такой же, как и все. Как обычно, она ничем не отличалась от других элементов суток и была наполнена жизнью одинокого дома. Он все так же молчал, но внутри бесконечно думал. Он все так же был спокоен в душе, но сомневался в своем подсознании. Все планы повседневности были нарушены после того, как очередная «порция» дроида была отвергнута сомкнутым глазом… Маленький робот стоял с досками в руках несколько минут, прежде чем импульсом получил какую-то команду. После приказа он удалился восвояси и, по всей видимости, навсегда. Дом почувствовал – сегодня произойдет что-то необычное, и он был прав. Спустя многие годы он, наконец, смог разомкнуть оковы своей немоты. В секунду все, что скопилось внутри, вылетело неистовым криком, разбудившим всех жителей леса. В секунду все напряжение, так долго нараставшее в доме, обрело материальную плоть и вышло из дверей. И хоть ночь была как всегда темной, свет Безумной Луны освещал новое вместилище души дома: грозное, большое, страшное и… грандиозное.

---

Первый раз за долгие годы дом смог замолчать более, чем на десять минут. Но что еще интереснее, его материализовавшееся подсознание, получив свободу, тоже не торопилось сказать первые слова. Новое творение Вселенной выглядело как большое роботоподобное устройство. Вместо левой ладони к руке была прикреплена пила, а вместо правой – цепкий крюк. Ноги создания не могут поддаться какому-либо описанию, как, впрочем, и туловище робота. Единственное, в чем нельзя ошибиться, так это в том, что вся конструкция выглядела громоздкой и неповоротливой. Но есть еще одна вещь, заслуживающая внимания. Кабина робота. После того, как стеклянный щит верхней части устройства открылся, лунный свет упал на маленькое существо в глупом шлеме и больших желтых перчатках. Это был Риззрак, потомок великого Проницательного Народа, который был похож не то на гномов, не то на дварфов. Прославилась раса Риззрака благодаря потрясающему уму, который при этом презирал любую магию. И хоть сам род розового пилота несколько отличался от других проницательных существ, в его крови все равно текла кровь технических гениев… Слегка затемненная сумраком ночи фигура дрожала. Ночь была теплая, но движения Риззрака были похожи на предсмертные конвульсии замерзшего в горах зверя. Это был страх, окутывающий его годами, и пришедший к нему с новой силой прямо в эти секунды. Он несколько лет не видел мира и жил воспоминаниями о том, как бесконечная армия оживших деревьев разрушила его дом, Бухту порицаний. Армия соперников была настолько велика, что просто задавила ворота города. Воины врагов были настолько безжалостны, что выкалывали своими ветками глаза женщин и детей, силой вживали свою кору под кожу стариков, оплетали воинов Бухты Порицаний корнями, после чего лозами или душили, или ломали шеи. Кровь… Хруст костей… Крики… Мольбы… Гроза, вмиг разрушившая защитные механизмы города… Те пятиминутные перерывы «живого» дома были посвящены воспоминаниям этих картин. Тому же были посвящены эти 20 минут нерешительности и страха.

---

«Деревья, деревья, деревья…» - Риззрак повторял про себя единственное слово. Чего было больше в этих мыслях? Страха или ненависти? Очевидно сказать нельзя. Ярость Риззрака, конечно, не знала пределов. Но народ единственного выжившего из той суматохи был не самым смелым. Отважных среди всех Проницательных вообще было не много… А это был не просто страх перед смертью. Ко всему прочему добавились все те детские чувства, которые испытал Риззрак, видя, как его родителей душат безмолвные деревья. Что удержало его от того, чтобы выйти из подвала и попытаться их спасти? Страх? Инстинкт самовыживания? Детская нерешительность? Риззрак не знал. Но он чувствовал себя виноватым и обязанным. Он просто смотрел на то, как всех, кого он знал, убивала природа. Годами он винил себя в убийстве своих же родителей… - Терять нечего,- тонким, дрожащим голосом, наконец, прошептал Риззрак. – Если я не смогу искупить вину и выплеснуть ярость на врагах, то зачем я остался в живых? Вот они, деревья. Вот она, моя цель… Риззрак повторял себе все аргументы раз за разом, но не мог собраться, чтобы, наконец, сделать хоть шаг. Он не был воином. Каково это – жить не в мирной Бухте Порицаний, а в жестоком мире, он не знал. И то, что всю оставшуюся жизнь он будет сражаться, пугало его неизменчивую натуру. Но жажда мести и искупления заставили пойти по этому пути… «Вшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшш», - вдруг сильно подул ветер. Потоки воздуха, встретившие на своем пути грандиозный хвойный барьер, взорвали лес, нарушили его спокойствие. Нарушили они и весь логический процесс мышления Риззрака. Первый раз в жизни он поддался не рациональности, а эмоциям. Склац! Из правой руки Пил-костюма вылетел тот самый гарпун с ладонеобразным наконечником. Хват вцепился в ближайшее дерево так сильно, что кора треснула, а спустя секунду переломился пополам и сам ствол. Риззрак был потрясен и… вдохновлен. Он увидел мощь его костюма, которая уже превзошла его ожидания. Кое-что настроив на своей приборной панели, он вновь повторил предыдущую операцию. На этот раз сила хвата была рассчитана идеально, и вся громоздкая конструкция костюма полетела к ближайшей ели, следуя за гарпуном… В секунду добравшись до точки назначения, робот Риззрака врезался в дерево. Творение природы было бессильно перед такой мощью и упало наземь. А Риззрак, долго не думая, полетел дальше, лишившись всякого страха и сомнений. Пролетев около километра, ему захотелось испробовать другие приспособления. Проносясь над землей в очередной раз, Риззрак нажал одну из кнопок, после чего послышался звук сверления и падающих деревьев. Пилы, вылезающие из небольших прорезей костюма, срезали творения природы за секунду. - Крутись! Режь! Кромсай! – в безумстве кричал Риззрак. И лезвия пилы слушались его, разрушая все, что попадалось на пути опьяненного успехом гения. Впрочем, спустя несколько минут в глазах Риззрака виднелось уже не вдохновение, а бесконечная ярость. Он кромсал каждое дерево, распиливал на щепки все, что падало на землю, преследовал маленьких белок, выпрыгивающих из стволов разрушенных им «врагов». Он злился на все, что было связано с этими зелеными растениями – он жаждал одного, отмщения.

---

Риззрак проснулся под закат солнца. Он не знал, сколько проспал, но его это не сильно интересовало. Открыв стеклянный щит своего костюма, уставший гений открыл глаза и посмотрел, где находится… Это было побоище. Лес, разделяющий дом Риззрака и поле битвы, был вырезан ровной линией. Судя по тому, как сама хижина маленького гения сливалась с ласточками, летающими вокруг, Риззрак вырезал несколько километров леса. А сам дом уже находился не в чаще, а скорее на опушке… Впрочем, от ярости маленького создания не осталось ничего. Он не чувствовал никакого удовлетворения – внутри была только пустота. Казалось, столько деревьев пало от его пилы и гарпуна! Но насыщения Риззрак не чувствовал. В душе он понимал – ему нужны те самые, те, кто вырезал весь его род… Маленький гений не знал, что ему делать. В затворничестве он пропустил многие годы, за которые мир мог измениться коренным образом. И он изменился. Осколки Безумной Луны, упавшие на землю, и о которых было слышно еще при самом Риззраке, распростерли войну на огромные территории. И если раньше род гения мог быть спокоен, то сейчас война, непременно, захлестнула бы Бухту Порицаний. Впрочем, думать ему не пришлось – все за него сделал божий промысел. Увидев вдалеке маленького воина, обличенного в странные доспехи и окруженного несколькими врагами, у него появились мысли, словно он где-то его уже видел. Присмотревшись, Риззрак узнал в воине представителя своей расы, о котором в его народе слагали легенды. Это был тот самый сын часовщика, гений своего времени, создавший гениальные доспехи, работающие точно, словно часы, Ратлтрап, также известный, как Клокверк. Помочь ему – это настоящая честь для любого потомка Проницательного Народа. Расстояние до битвы было немалым. Но к счастью Риззрака, он не тронул деревья по обоим бокам своего линейного «творения». Пользуясь своим гарпуном, он вмиг долетел до своего кумира. Тот завлек врагов в свои силовые шестерни, из которых могли выбраться совсем не многие. И это было на руку несмелому и неуверенному в своих силах Риззраку. Чтобы оглушить своих врагов и дать пространство для Клокверка, он пронесся над ними с помощью гарпуна, применив при этом лезвия, опробованные доселе не деревьях. Те двое были ошеломлены неожиданным подкреплением, и попытались отступить. Но мудрый Клокверк ни на секунду не отвлекся, продолжая бить, взрывать, бомбардировать соперников своими изобретениями. Риззрак же решился опробовать другое свое приспособление – самую крупную пилу, которую назвал «Чакрой». Огромный крутящийся круг с острыми зубьями полетел во врагов и начал их кромсать, словно те же деревья. Риззрак стоял неподвижно – управлять таким механизмом на расстоянии было нелегко. Но оно стоило того – пила разрезала вены, мышцы, сухожилия врагов кумира, и под напором двух гениев тескоро пали. Риззрак не решался подойти к Клокверку. Он чувствовал, что не ровня легенде, о которой знал весь его род. Но тот подошел сам и немногословно сказал:«Идем со мной».

---

Их путешествие длилось несколько часов. Деревья, окружающие все поле битвы, уже не страшили самого Риззрака. Впрочем, тот все равно смотрел на творения природы с каким-то подозрением, будто сейчас те могут ожить. Вскоре гениальная парочка пришла к фонтану, возле которого стояло много различных существ: тут были драконы, феи, духи, люди, тролли – разобрать весь контингент заняло бы немало времени… - Это наша база, - непринужденно начал свой рассказ Клокверк. – Ты, наверняка, в курсе насчет осколков Безумной Луны. Так вот, мы охраняем светлую часть. Мы не знаем зачем, и не знаем, для чего. Но приверженцы второй половины настроены весьма серьезно. Вместо переговоров они объявили нам войну и охотятся за этим осколком. Не знаю, что в них кроется, но если темным силам в лапы попадется наша половина – это явно не к добру… Но Риззрак его уже не слушал, потому что… побежал к живым деревьям, которые так хотел найти. Их было пятеро. Одно дерево было большим – в несколько раз больше Пил-костюма, а четверо других, по всей видимости, были компаньонами. Но как только Риззрак нанес первый удар по самому большому растению, его окутали корни. Он хотел было бросить Чакру, но внезапно оказался окруженным высокими соснами. Риззрак не мог понять, что происходит. Следуя инстинктам, он сразу же задействовал все пилы, что были в его арсенале. Сосны быстро упали от Чакры, и все мелкие растения были искромсаны за секунды пилами, скрытыми в костюме. Но гигант и его корни оказались не тронуты. К счастью Риззрака, вскоре хватка растения была ослаблена и он вырвался, тут же полетев к своему ярому врагу. Но в мгновение ока возле него оказался Клокверк, который применил свои легендарные шестерни… - Что ты делаешь?????! – яростно спросил обладатель Пил-костюма. - Успокойся, Риззрак. Я знаю историю о Бухте Порицаний. Но позволить тебе сражаться с нашими союзниками я не могу. - А кто сказал, что я ваш союзник? - Если хочешь, ты волен уйти. На мгновения Риззрак замолк. Слова легенды расы заставили его усмирить свой пыл. Но ярость, обращенная к «союзникам», не оставляла его в покое. - Я не могу с ними сражаться бок о бок… Не могу, ТЫ ПОНИМАЕШЬ??? У НИХ ТЕ ЖЕ КОРНИ, ТЕ ЖЕ ЛОЗЫ… Я ВИДЕЛ, КАК ОНИ…. ИМИ… МОИХ… - УСПОКОЙСЯ! – тут же над головой Риззрака что-то взорвалось и на секунду оглушило.- Может быть, это не они, - на этот раз спокойнее сказал Клокверк. Сердце Риззрака замерло от переполняющего возмущения. - И кто же это? – не без иронии спросил маленький человечек, сидевший в Пил-костюме. - Я не знаю, может и они. Но доказать это смогут только наши враги. Пусть мы их ненавидим, но стоит признать, в их рядах немало древних существ, а также тех, кто путешествует во времени и мирам. Если мы одержим над ними верх, ты сможешь узнать правду. Риззраку было сложно смириться. Несмотря на утешения Клокверка, он был готов разорвать этих зеленокожих прямо в сию секунду. Но сделать этого не давал Клокверк и все герои, которые обратили внимание на вспыльчивого гения с пилой в левой руке. - Не попадайтесь мне на глаза, поняли?! – сказал он, указав гарпуном на Большое дерево и друида, вызывавшего те сосны. А затем, немного подумав, обратился ко всем остальным. - И чтоб никто не напоминал мне о деревьях! После этих слов Риззрак вылетел из ловушки Клокверка, воспользовавшись гарпуном на одном уцелевшем дереве.

---

Все последующие годы, пытаясь найти того самого, кто ему скажет правду, и сражаясь бок о бок с деревьями, он постоянно нервно смеялся и повторял: «Здесь…. Деревья… Прямо рядом со мной… Спокойствие… Хах… Хахах…. Только спокойствие». Терпение Риззрака было на пределе – время предвещало конфликт…