Восемь. Ослепляющий (8. Dazzle)

"Восемь" - серия рассказов о героях Dota 2. Каждый текст пишется в соответствии с официальными описаниями персонажей, а также их репликами, но при этом содержат в себе немалую долю вымысла, а порой и совсем отвлеченные от самой битвы мотивы.

В этом топике вы можете найти ссылки на предыдущие рассказы, а также оставить сообщение с именами персонажей, которых хотите узнать с новой стороны в следующем рассказе. Просто напишите в теме имя вашего любимчика.

Моя активность и вдохновение зависят от вас. Благодарю.

Навеяно музыкой: Richard Pike – It Takes Over You

Хижины ордена Дезун были пусты. Все тролли, проживающие на Плато Баланса, собрались в ярком жилище вождя. Там происходило знаменательное событие – рождение нового члена племени.

Тролли едва успели начать свой приветственный обряд, как младенец уже появился на свет. С помощью шаманов роды длились совсем недолго, всего несколько минут – и это с одной стороны сбросило тяжелый груз с плеч большой дружной семьи троллей, а с другой стороны огорчило их, ведь ритуальные танцы были особенным развлечением для ордена. Впрочем, долго сокрушаться шаманам и колдунам не пришлось – чудо, которое происходит в жизни практически каждого земного существа, наконец, свершилось и на их плато.

Увидев свет, ребенок принял явление в мир без криков и слез – для того, чтобы сделать свои первые вдохи, ему было достаточно приоткрыть свои младенческие глаза и встретить яркие лучи света. Сначала малыш поморщился, но уже спустя минуту с удивлением рассматривал хижину. Осмотрев только малую часть мира, маленький тролльченок осознал всю масштабность того, что будет происходить на протяжении следующих лет.

Пока младенец осматривал новое место жительства, другие тролли бурно ликовали. Кто-то предлагал новорожденному имя, кто-то опрокинул несколько чарок хмельных зелий, а шаманы и колдуны воссылали свои мольбы богам, чтобы младенец был защищен от любых бед. Небезразличен к появлению новорожденного был и сам вождь, который так же радовался пополнению в рядах ордена Дезун. Но бесконечное спокойствие, с которым малыш появился на свет, озадачили лидера ордена. Этот знак предзнаменовал перемены: теперь весь род троллей зависел от новорожденного, ожидая или небывалого расцвета, или трагического краха…

Впрочем, будучи ответственным за весь праздник, вождю пришлось отложить свои тревожные мысли на потом. Племя соскучилось по ярким событиям и желало праздника, подаренным совсем маленьким созданием. Смотря на удивительное существо размером с ладонь, главарь ордена улыбнулся и обронил скупую слезу. Это было дитя племени, а значит, и его дитя.

- Хвала теням! Благодарим вас за это чудо! – встав со своего стула, воскликнул вождь.

- Хвала! Хвала! Хвала! – поддержали слова своего лидера все члены племени.

Тем временем мать спокойно и умиротворенно взяла своего ребенка в руки, после чего повернула того лицом к вождю и всем собравшимся вокруг него троллям. «Смотри, милый, теперь это твой дом, теперь это твоя жизнь», - мать поцеловала новорожденного и устало прикрыла глаза. Вождь все так же смотрел на малыша, на этот раз более глубоко и вдумчиво. Он о чем-то думал, но прочитать это по глазам Мастера Теней было сложно. Впрочем, непонятная ситуация продолжалась недолго.

- Мастер… - едва слышно сказала счастливая представительница ордена Дезун. – Окажите честь моему малышу, дайте ему имя.

Вождь отреагировал на просьбу с гордостью и ответственностью – это был важный ритуал, который влиял на всю жизнь будущего послушника ордена. Он думал несколько минут, перебирая сотни вариантов, но каждый из них не подходил столь удивительн спокойному малышу.

Младенец посмотрел на вождя с таким же интересом, как и на новый мир. Он задорно наклонил головку в правый бок, наивно и невинно рассматривая лидера ордена. Вождь был поражен таким открытым интересом только что появившегося на свет малыша. Он видел в глазах ребенка абсолютную невинность, самую пронзительную чистоту, которую могут себе позволить только лучи солнца или сияние звезд. Этот взгляд захватил все существо вождя и заставил того вспомнить самые яркие события своей жизни. В памяти всплыли эпизоды, как он самостоятельно обучался магии Теней, как он поверг первых врагов, как он спас первые жизни и создал собственное племя. На него нахлынули отрывки памяти, в которых он видел каждого из послушников ордена Дезун и его глаза вновь наполнились слезами.

Племя поддержало своего лидера, который предавался сентиментальным чувствам крайне редко. Крики «Имя! Имя! Имя!» словно освободили вождя от оков удивительного сна и тот не думая произнес:

- Ослепляющий ярким светом… Дазл.

Племя заликовало. Только вождь произнес заветное слово, как тролли пустились в пляс, сопровождаемые незамысловатой музыкой шаманов. А ребенок все так же заинтересованно и чисто следил за всем происходящим…

Дазл был талантлив. Его чистый и невинный взгляд был отражением вечно детской души – он видел вещи такими, какие они есть, без понятий «хорошо» или «плохо». И хоть его считали непослушным ребенком, он был весьма спокойным. Дазл с удовольствием играл со сверстниками, изучал обряды племени, соблюдал табу ордена и познавал азы магии Теней.

Возможно, именно такой чистый и невинный взгляд на вещи, который всегда сопровождался склонением головы набок, и делал Дазла гением. Он обгонял сверстников во всем, и все племя смотрело на него не иначе, как на будущего вождя. Впрочем, сам «талант» не считал себя каким-то особенным и просто радовался жизни, старательно вкушая каждый новый глоток воздуха.

Дазл не уставал искать в жизни что-то новое. Когда другие танцевали вокруг ночного огня, он внимательно смотрел в стихию, пытаясь понять всю суть вещей, происходящих в мире. Когда другие ссорились, он следил за тем, как жестикулируют и двигаются его сородичи. Когда вождь и его ближайшие заместители садились в круг, чтобы обсудить важные дела, Дазл смотрел на звезды и следил за зверем, прячущимся в кустах. Таков был весь Дазл – тролль, которому была ведома только умиротворенная страсть к познаванию.

Однажды такое поведение Дазла чуть не привело его к гибели. Невинность и чистота души юного гения лишили того всякого страха и сомнений. Он не думал о том, что будет. Его интересовало только то, что есть и что он видит. Именно поэтому когда бурый медведь мчался на Дазла, тот даже не шолохнулся. Если бы не высочайший уровень целебной силы, льющийся потоком из каждого жреца Теней ордена Дезун – быть бы разорванному, но все так же спокойному Дазлу мертвым.

Впрочем, после этого случая будущий жрец ничуть не усомнился в верности своих взглядов. Он только вдохновился опасностью мира и с еще большим усердием взялся за изучение магии Теней. Он быстро освоил Волну Теней, исцеляющую союзников, и дополнил ее своей внутренней силой, обратив заклинание во вред противникам. Он увлеченно создавал зелья и яды, которые за секунды могли исцелить союзников или повергнуть врагов . Дазл мечтал изучить все, что крыл в себе этот мир, и это делало его гением.

К семнадцати годам Дазл умел больше, чем большинство шаманов и колдунов племени. Через десять лет ему пророчили важное событие – прохождение ритуалов жрецов Теней. Но ему не хотелось ждать, и он отправился к вождю просить разрешения на испытание как только услышал об оном.

Лидер был непрекословен. Ритуалы, которые должен пройти каждый жрец Теней, были опасны для самых опытных колдунов ордена, не говоря уже о семнадцатилетнем юноше. Чего уж говорить о последнем испытании – путешествии в мир Нотл, из которого возвращались единицы, и то, с психическими расстройствами. Вождь помнил и свое путешествие в этот мир с перевернутыми понятиями света и тьмы, а также бесконечными ловушками, которые сталкивают «путешественника» со своими страхами и воспоминаниями.

- Нет, нет, и еще раз нет. Ты талантлив, Дазл, но слишком молод для того, чтобы столкнуться со взрослой жизнью. Подрасти и приходи снова, - раз за разом твердил вождь, поддерживаемый старейшинами.

Дазл слушался своего лидера и уходил. Но огорчения в его сердце не было – он мчался домой, чтобы открыть древнюю книгу, украденную у самого вождя, и научиться новым заклинаниям, которые уж точно убедят занудливого старика в таланте юноши.

Молодой тролль продолжал свои попытки вновь и вновь. После стычки с орками, граничащими с Плато Баланса, Дазл почувствовал в себе гораздо больше сил. Он спас десятки жизней, исцелил тысячи ран, ввиду чего тролли не понесли ни единой потери. После каждой стычки тролль приходил к своему лидеру и спрашивал заветное: «Ну что, теперь можно?». Не услышав ожидаемое «да», он пытался снова и снова, пока сам вождь не сдался и не собрал старейшин, чтобы обсудить настырность юного жреца.

- Дазл, несомненно, талантлив. Но он слишком молод, потусторонний мир его сломает.

- Помните Мниака? Он достиг высочайшего уровня в свои 30 лет, и то был сломлен одним воспоминанием о своем детстве…

- У юноши нет шансов выжить в Нотле. Каким бы сильным ни был Дазл, обычно туда отправляются к годам 25-ти, не ранее.

Аргументы «против» звучали бесконечно. Девять старейшин из десяти активно высказывались за то, что таким талантливым юнцом рисковать ни в коем случае нельзя. Для его пользы можно даже развязать какую-нибудь войну – пусть получает опыт там, а потом уже спокойно придет из мира Нотл целым и невредимым. Но все время молчавший старик, лицо которого скрывалось в тени красной накидки, громко стукнул тростью оземь. Старейшинам пришлось замолчать.

- Вы выросли, дети мои. Но вы забыли кое-что важное. Быть членом ордена Дезун значит проходить испытания. Быть послушником нашего племени значит смотреть в глаза смерти. Это дает нам превосходство над врагами, и силы, помогающие исцелять союзников. И если талантливый тролль нашего племени хочет познать собственную истину – это его право, которому мы не смеем противиться.

- Но отец, - вождь редко так называл своего кровного родителя, - он действительно может изменить жизнь нашего племени.

- Сын, я слишком стар, чтобы тебя воспитывать. Посмотри в душу этого юноши, - старик мотнул головой в сторону Дазла, смотрящего в небо. – Ты ведь видишь – он совсем другой. Таких не было в нашем роду и, возможно, не будет в мире. Он – чистая жажда познаний. Он не знает что такое сомнения. Ему неведом страх и отчаяние – ты действительно считаешь, что Дазла может остановить что-то, кроме него самого?

Вождь молчал. Старейшины следовали примеру своего лидера.

- Я в него верю, как когда-то поверил в тебя. Теперь это испытание досталось тебе. Справишься ли ты с ним?

- Да, отец…, - собрание было окончено.

Под ночным небом Плато было подобно Безумной Луне – оно светилось диковинным для ночи светом. Добавлял яркости природной равнине большой костер, разожженный троллями. Они исполняли ритуальный танец, который предвещал последний путь будущего жреца Теней.

Дазл смирно сидел в середине действа. С вечным интересом он следил за языками пламени, движениями собратьев, напряженными лицами родных и старейшин. Он не умел испытывать жалость или сочувствие, но какое-то понимание все же было в его сердце. От этого ему становилось немного не по себе, но вскоре все сомнения ушли прочь. Приближалась главная часть ритуала.

Один из шаманов, чье лицо было покрашено в черно-пурпурные цвета, начал рисовать на лике Дазла точно такую же картину. Добавив последний штрих в виде нарисованной белой краской безумной улыбки, он позвал одного из старейшин. К Дазлу поочередно подходили все верховные мастера, каждый из которых оставлял на блюдце своего подопечного каплю собственной крови. После то же самое сделал Дазл, Спустя несколько минут тот постепенно начал терять свое физическое тело.

За тем, как исчезало туловище Дазла, все смотрели молча, но не без страха. Сам же юноша следил за своими прозрачными метаморфозами с удивлением, хотя без паники. Только это придавало племени уверенности в том, что тролль вернется. Но вождь был неспокоен.

Даже те, кто возвращался ранее, отнюдь не становились сильными жрецами. Кто-то познавал истину, с которой мучился до конца дней, кто-то возвращался с помутненным рассудком, забыв обо всем, что связывало его с этим миром, а кто-то вовсе не приобретал никакой силы и становился простым троллем, обреченным до конца своих дней варить похлебку. Все зависело от судьбы и личности каждого из жрецов.

А беззаботная и чистая душа Дазла вполне могла попасть под влияние злых духов. Мир Нотл – совсем другая реальность. Это измерение было перевернуто с ног на голову, и разобраться во всех перепитиях удивительного мира детское сознание Дазла просто-напросто не могло. Но вождь не мог остановить процесс перехода. Прозрачная пелена другого измерения дошла до лица юного колдуна, и вскоре тот исчез…

Мир Нотл внешне не отличался от других миров. Земля, на которой стоял Дазл, крепко держала его ноги, а воздух, будучи слегка напряженным, был все же весьма знаком носу юноши.

Все различия были в законах, царящих в реальности Нотла. Дазл сразу ощутил на себе две противоречивые силы, которые в корне не соответствовали его представлениям. Яркий свет, падающий на Дазла от яркой звезды, обжигал кожу и словно пытался проникнуть в душу юноши. Эта «чистая» сила вела себя соответственно тьме, которая, впрочем, на этом плане как раз и согревала самого Дазла.

Самого тролля это, как ни странно, нисколько не задело. Некоторое время он молча стоял, ощущая на своем теле новые чувства, но ничуть не испугался. Словно не веря тому, что происходит, мир «включил» свои противоречия еще сильнее: свет стал еще более ранящим, а тьма еще более успокаивающей. Но сам Дазл лишь привычно наклонил голову набок, полностью осознавая все, что с ним происходит, но на абсолютно другом уровне нежели того ожидали его сородичи или сам Нотл. Измерение все больше увеличивало свое воздействие на наглеца, посмевшего насмехаться над силой противоречий, но тот все больше терял интерес к уже изведанным чувствам. Через некоторое время Дазл просто поднял ногу и мелкими шажками пошел вверх по возвышенности, оставив позади себя лишь опыт, все так же лишенный каких-либо сомнений.

Взобравшись на небольшой отступ, Дазлу открылась грандиозная картина. Огромная равнина была услана жарким боем. Ходя по трупам своих товарищей и врагов, на поле сражались тысячи воинов. В их числе Дазл увидел свое племя. Он видел, как падали его друзья, видел умирающего вождя и видел… свое бессилие. Среди тысячи лиц он нашел свое, которое совсем отличалось от того, кем был юный жрец до этого момента.

Тот «второй» пытался поднять с земли последних воинов своего племени. Сделать это ему не удавалось, так как заклинания постоянно прерывались то вцепившимся в тело копьем, то топором, висящим над головой Дазла, то бесконечным потоком магии, свистящим около ушей. Второй Дазл был в панике – он изо всех сил старался вытащить свой род, но все больше терялся и забывал о самоконтроле. Бессилие и отчаянье были сильнее жреца. Постепенно теряя самоконтроль, второй Дазл все больше походил на безумца, пока его голова не была снесена большим топором, лежащим в руке чернобородого орка. Заревев, тот поднял голову своего врага и метнул в сторону других троллей. Увидев поверженного лекаря, те ослабили строй и в течение минуты были вырезаны союзниками бушующего зверя.

Сам Дазл смотрел на происходящее отрешенно, словно это все было не с ним. Страшное предзнаменование он воспринял как факт, не имеющий к реальности никакого отношения. Спустя некоторое время Дазл словил себя на мысли, что картина повторяется раз за разом, словно ожидая какой-то реакции, но тролль и не думал делать какие-то выводы. Он просто с интересом наблюдал, что же еще преподнесет его взгляду новый мир.

Нотл не сдавался. Желая сломить своего нежеланного гостя силой бессилия, он перенес Дазла к ритуальному столу, на котором лежало тело крепкого тролля в золотом шлеме. Юный жрец знал того – это был Хускар. Самый сильный воин троллей, который в недавней битве убил своего тысячного врага. Впрочем, когда орден воинов решил отпраздновать событие, Хускар без следа исчез. Орден Дезун не слышал никаких подробностей об этом инциденте. Возможно, кто-то искал Хускара, но племя жрецов существовало отдельно от воинов, и объединялось с теми только во время сражений – поэтому про Хускара скоро все благополучно забыли.

Сердце Хускара было разрезано ритуальным ножом, лежащим в левой руке воина. Спасти едва дышащего воина было невозможно, и Дазл это прекрасно знал. Знал, но почему-то начал действовать.

Разум жреца освободился от власти хозяева и начал действовать самостоятельно. Сам того не зная, Дазл соединил в своих руках «темный» свет и «теплую» тьму, после чего направил энергию на сородича. Над Хускаром появился пурпурный крест, который висел над тем несколько минут. Картина не менялась, пока крепкий тролль не испустил последний вдох и… вопреки всему продолжил дышать.

Все вокруг исчезло. Нотл сдался.

Возвращение Дазла племя приняло неоднозначно. Мать юного жреца заплакала, друзья заликовали, а вождь со старейшинами испуганно смотрели на молодого гения. Спокоен был только один тролль – послушник в красном капюшоне. Его взгляд был все так же полон веры в талантливого жреца.

«Всего час… Он пробыл в Нотле всего час… некоторые возвращались спустя годы… Что случилось? Ритуал провалился? Дазл сдался? Испугался? Сбежал? Но как он сам вернулся? Может мио Нотл отверг его? А может, тот не может ничего дать Дазлу? Что же случилось?» - мысли в голове вождя были наполнены исключительной тревогой, которая не давала места ни одной позитивной мысли.

Но Дазл стоял на месте такой же, каким и отбыл 60 минут назад. Он был как всегда спокоен и невозмутим. Наклонив голову набок, он использовал новые заклинания, которые создавал прямо на ходу: беря энергии из Нотла и соединяя их со своими знаниями о Теневой магии, Дазл создавался новые заклинания, одно за другим. Каждое из творений юного гения было обречено стать особенно сильным, особенно чистым… Таким, каким был сам Дазл.